Алла Кузнецова, Молчаливый Глюк. Я не со зла, я по маразму!
Да, _такой_ глючи мне давно не попадалось! Если бы мне он попался лет так 25 назад - не исключено, что я бы фанатела по нему, а не по "Тайне Стонущей пещеры".
А вот теперь у меня другие мысли...
Понимаете, очень много (и - для мира книги - справедливо) говорится об опасности случайных фраз (в общем, "Не болтай!", ""Болтун - находка для шпиона" и т.д.).
И совсем не говорится об опасности резких фраз для людей. Я, конечно, понимаю, что автор персонажам подыгрывает, а как же иначе? Но вот эта идея, что резкая (именно _резкая_) правда - полезна, как-то меня... напрягает. Если бы со мной так поговорили - не факт, что я бы смогла услышать, _что_ мне говорят. "Закуклилась" бы.
Ну, вот пример... молодой чекист возвращается из командировки, в ходе которой он имел глубоко его потрясший разговор. Он очень хочет подключиться к расследованию дела.
"- Прибыли? - спокойно встретил его Захаров, так, словно Миша не в Одессу летал, а ходил купить папирос. - Сдавайте документы по командировке и отправляйтесь снова в распоряжение капитана Берестова.
- Разве я... - Миша спохватился и умолк, взглянул с отчаянием на полковника, раскрыл рот, но не издал ни звука, покраснел и снова взглянул на полковника.
Смирнов с Захаровым молчали, и Миша сделал еще одну бесполезную, наивную попытку.
- Я думал... товарищ полковник, разрешите обратиться! Я думал, что меня уже подключат к этому делу! Я прошу вас, товарищ полковник! Ведь я должен оправдать... Я...
Захаров отвернулся и, точно не слыша Соловьева, направился в коридор. Смирнов оглядел Соловьева и спросил:
- Младший лейтенант Соловьев, что с вами? В каком вы виде?
- Я? - переспросил Миша упавшим голосом. - Извините, товарищ полковник... А что?
- Если вы надеваете штатское платье, умейте носить его! Ваш пиджак измят! Рубашка несвежа! Вы похожи на загулявшего командировочного!
- Я только что с аэродрома, товарищ полковник! - сказал сквозь зубы Миша, чувствуя, что у него даже в носу щиплет от обиды.
- А была необходимость являться в отдел прямо с аэродрома? Или вы могли заехать домой, принять ванну, вымыть, например, голову, которой вам давно пора заняться? И уже тогда являться с рапортом!
- Я мог заехать домой, товарищ полковник!
- Почему же вы этого не сделали? - с отвратительным спокойствием, даже с добродушием спросил Смирнов. - Вы свободны, младший лейтенант."
Или вот девушка пришла рассказать, что у нее в семье "что-то нечисто":
Длинная цитата. Зато интересная!!!
Или вот - человек приходит к следователю и сообщает, что, так и так, он уже какое-то время работает "передаточным звеном" в шпионской сети.
"- Я понимаю, что меня надо сурово наказать! - с трудом выговорил капельдинер. - Я все понимаю, гражданин... следователь!
- Попробуйте хоть раз в жизни не думать только о себе! - возразил Смирнов."
Или вот - ребенок сломал ногу.
"Ногу сохранили, но укороченная, вывернутая, она перестала служить. На Алешу это подействовало гораздо сильнее, чем опасались родители. Юноша сутками лежал на спине, уставясь в стену злыми, растерянными глазами, отказывался видеть товарищей, отворачивался, когда с ним заговаривали.
- Значит, все-таки - судьба! - яростно сказал он однажды ночью отцу. - Значит, против судьбы не пойдешь!
- Балбес! - заставил себя грубо огрызнуться Смирнов, в то время как ему хотелось закричать в голос и разбить в щепки все вокруг себя. - При чем тут судьба? Инструктор тебе говорил, что без подготовки нельзя заниматься на турнике? Нет, ты не отворачивай физиономию, ты имей мужество отвечать правду! Запрещал тебе инструктор одному лазить на турник?
- Ну, запрещал... - слабо сказал Алешка и, как в детстве, «карнизиком» оттопырил нижнюю губу, чтоб поймать слезы.
- А ты что сделал? - сам еле удерживаясь от слез, отчитывал сына полковник. - Спина слабая, ноги неразвиты, он самоучкой «солнце» решил крутить! Ты спину мог сломать, ты чудом на ногу упал всей тяжестью! Во всем, брат, есть логика! Отказался принимать опыт общества, поступил по-своему - имей мужество нести последствия самовольщины..."
Наверное, тогда так было принято. Ноей-форду, славно, что я не альфа хорошо, что я не живу тогда. Или - что не сталкиваюсь с такими людьми...
А вот теперь у меня другие мысли...
Понимаете, очень много (и - для мира книги - справедливо) говорится об опасности случайных фраз (в общем, "Не болтай!", ""Болтун - находка для шпиона" и т.д.).
И совсем не говорится об опасности резких фраз для людей. Я, конечно, понимаю, что автор персонажам подыгрывает, а как же иначе? Но вот эта идея, что резкая (именно _резкая_) правда - полезна, как-то меня... напрягает. Если бы со мной так поговорили - не факт, что я бы смогла услышать, _что_ мне говорят. "Закуклилась" бы.
Ну, вот пример... молодой чекист возвращается из командировки, в ходе которой он имел глубоко его потрясший разговор. Он очень хочет подключиться к расследованию дела.
"- Прибыли? - спокойно встретил его Захаров, так, словно Миша не в Одессу летал, а ходил купить папирос. - Сдавайте документы по командировке и отправляйтесь снова в распоряжение капитана Берестова.
- Разве я... - Миша спохватился и умолк, взглянул с отчаянием на полковника, раскрыл рот, но не издал ни звука, покраснел и снова взглянул на полковника.
Смирнов с Захаровым молчали, и Миша сделал еще одну бесполезную, наивную попытку.
- Я думал... товарищ полковник, разрешите обратиться! Я думал, что меня уже подключат к этому делу! Я прошу вас, товарищ полковник! Ведь я должен оправдать... Я...
Захаров отвернулся и, точно не слыша Соловьева, направился в коридор. Смирнов оглядел Соловьева и спросил:
- Младший лейтенант Соловьев, что с вами? В каком вы виде?
- Я? - переспросил Миша упавшим голосом. - Извините, товарищ полковник... А что?
- Если вы надеваете штатское платье, умейте носить его! Ваш пиджак измят! Рубашка несвежа! Вы похожи на загулявшего командировочного!
- Я только что с аэродрома, товарищ полковник! - сказал сквозь зубы Миша, чувствуя, что у него даже в носу щиплет от обиды.
- А была необходимость являться в отдел прямо с аэродрома? Или вы могли заехать домой, принять ванну, вымыть, например, голову, которой вам давно пора заняться? И уже тогда являться с рапортом!
- Я мог заехать домой, товарищ полковник!
- Почему же вы этого не сделали? - с отвратительным спокойствием, даже с добродушием спросил Смирнов. - Вы свободны, младший лейтенант."
Или вот девушка пришла рассказать, что у нее в семье "что-то нечисто":
Длинная цитата. Зато интересная!!!
Или вот - человек приходит к следователю и сообщает, что, так и так, он уже какое-то время работает "передаточным звеном" в шпионской сети.
"- Я понимаю, что меня надо сурово наказать! - с трудом выговорил капельдинер. - Я все понимаю, гражданин... следователь!
- Попробуйте хоть раз в жизни не думать только о себе! - возразил Смирнов."
Или вот - ребенок сломал ногу.
"Ногу сохранили, но укороченная, вывернутая, она перестала служить. На Алешу это подействовало гораздо сильнее, чем опасались родители. Юноша сутками лежал на спине, уставясь в стену злыми, растерянными глазами, отказывался видеть товарищей, отворачивался, когда с ним заговаривали.
- Значит, все-таки - судьба! - яростно сказал он однажды ночью отцу. - Значит, против судьбы не пойдешь!
- Балбес! - заставил себя грубо огрызнуться Смирнов, в то время как ему хотелось закричать в голос и разбить в щепки все вокруг себя. - При чем тут судьба? Инструктор тебе говорил, что без подготовки нельзя заниматься на турнике? Нет, ты не отворачивай физиономию, ты имей мужество отвечать правду! Запрещал тебе инструктор одному лазить на турник?
- Ну, запрещал... - слабо сказал Алешка и, как в детстве, «карнизиком» оттопырил нижнюю губу, чтоб поймать слезы.
- А ты что сделал? - сам еле удерживаясь от слез, отчитывал сына полковник. - Спина слабая, ноги неразвиты, он самоучкой «солнце» решил крутить! Ты спину мог сломать, ты чудом на ногу упал всей тяжестью! Во всем, брат, есть логика! Отказался принимать опыт общества, поступил по-своему - имей мужество нести последствия самовольщины..."
Наверное, тогда так было принято. Но
-
-
11.06.2010 в 12:31Наверное, тогда так было принято
Наверное. Помню, на меня глубочайшее впечатление произвела маленькая детская книжка "Огурцы".
Пятилетний мальчик стащил с колхозного поля десяток огурцов, принёс домой. Мать потребовала, чтоб он вернул их назад.
- Я боюсь, - плачет малыш. - Там сторож, у него ружьё, он меня застрелит.
- И пусть застрелит, - отвечает мать, - пусть лучше у меня вообще не будет сына, чем будет сын-вор.
Что уж тогда ожидать от полковника госбезопасности.
Не подскажете, где можно книгу скачать? заинтересовала.
-
-
11.06.2010 в 23:28Вот мне кажется, что полковник этот - очень правильный человек, и вместо того чтобы сюсюкать с каждым, растолковывать и раскладывать по полочкам, говорит открытым текстом - ты, мол, двадцать два года живешь на свете, а все еще нянька нужна. Самой думать пора, девушка. Или - ты бы, чем сейчас всех и вся обвинять и на "судьбу" списывать, подумал бы головой о том, что сделал, как сделал, ПОЧЕМУ сделал и имей смелость посмотреть правде в глаза и ответить за свои, прежде всего - свои поступки и ошибки.
Иное дело, что сейчас в ответ на такие слова найдутся тонны скулежа.и оправданий, да еще и обвинений в стиле "Это все вы, а вы интересовались, как у меня?.. Какие причины, мотивы?.."
Помните, как в "Визите к минотавру" разговаривали два персонажа (воспроизвожу по памяти):
"- Я думал, у нас разговор нормальный, по душам, получится.
- А с чего это я с тобой по душам разговаривать должен? Когда я под Сталинградом под пули шел, ты в тылу по липовой справке сидел, ворованное перепродавал."
вот так вот - правдой в глаза, а не уходя в экивоки и сюси-пуси.
А сейчас, блин, с культивируемой везде и всюду "полит-" и прочей "корректностью" такое поведение обзовут грубостью и хамством, еще и возмутятся - "Какое право вы имеете меня судить?!"
Или вот еще пример, немного из другой оперы, но близкий по духу.
Стихотворение Константина Симонова "Кукла".
"Мы сняли куклу со штабной машины.
Спасая жизнь, ссылаясь на войну,
Три офицера - храбрые мужчины -
Ее в машине бросили одну.
Привязанная ниточкой за шею,
Она, бежать отчаявшись давно,
Смотрела на разбитые траншеи,
Дрожа в своем холодном кимоно.
Земли и бревен взорванные глыбы;
Кто не был мертв, тот был у нас в плену.
В тот день они и женщину могли бы,
Как эту куклу, бросить здесь одну...
Когда я вспоминаю пораженье,
Всю горечь их отчаянья и страх,
Я вижу не воронки в три сажени,
Не трупы на дымящихся кострах, -
Я вижу глаз ее косые щелки,
Пучок волос, затянутый узлом,
Я вижу куклу, на крученом шелке
Висящую за выбитым стеклом."
Это вообще одно из моих любимых стихотворений, но вот знаете... Я как-то задумалась над тем, что было бы, будь пример из этого стихотворения приведен в повседневной жизни. Вот именно аналогия куклы, оставленной в машине на зеркале заднего вида, и женщины.
Ох, подозреваю, что сейчас подобный пример вызвал бы прицельное метание нечистот - "Но женщину ведь не бросили!", или - "Ну вы, батенька, и сравнили! Хрен с пальцем!" и т.д.
Вот все же мне кажется, что тут очень сильно от времени зависит. Во времена социалистических строек сюси-пуси никто не разводил, и психологи комплексами различной этиологии не занимались. Лечение было одно - правду-матку - в глаза. И хоть и резало глаза, но в том обществе как-то себя оправдывало...
Да ну, вся идеология была по принципу черное//белое.
Чему тогда удивляться...
-
-
12.06.2010 в 01:04Скачать - как и всегда, на Флибусте и Либрусеке. Или могу прислать текст...
Там еще столько дивного!..
-
-
12.06.2010 в 01:12Ну, во-первых, у Вайнеров разговаривают с _преступником_. Причем _пойманным_, а не пришедшим с повинной. А не с человеком, пришедшим посоветоваться о какой-то проблеме.
Правда-матка, это, конечно, хорошо и прекрасно. Но... У нас нет, так сказать, статистики: сколько человек после таких слов _ломались_?.. В литературе этого не будет. А в жизни? Могу сказать точно, что мне бы лучше не стало. Возможно, я уникальна, но не уверена.
Насчет "Куклы". Там ведь не аналогия, как мне кажется, - максимум "одушевление куклы". Именно что - "В тот день они и женщину могли бы,
Как эту куклу, бросить здесь одну..." Да, могли бы. Как куклу. Как машину, как секретные документы (допустим). Что было бы - то бы и бросили. И кто бы был - того бы и бросили...
-
-
12.06.2010 в 03:05Пардон, уточню - с подозреваемым. Ибо преступником может назвать человека только суд.
И насколько я помню, герой был только мастером, сделавшим фомку, разве не так?
могу ошибаться, надо бы перечитать.
А на аргумент "кто был бы, того бы и бросили" - вот какраз бы и сказали: "А откуда вы знаете? Ведь не бросили же!"
Я могу сказать, что натакой аргумент всегда отвечали - "не хыватало еще, чтобы до такого дошло".
И все, дальше "обвиняемый" считался заочно виноватым в том, что бросил. А то, что это всего лишь игрушка - уже в расчет не бралось.
И - да, при таких постановках ломались. Факт.
Я не уверена вот, что я бы не сломалась. Не знаю. Но судя по себе как по вечному "духу протеста", я, скорее, ушла бы в глухую оппозицию.
И чем бы это все закончилось - хз.
-
-
12.06.2010 в 13:45-
-
13.06.2010 в 00:41А... Да, я перепутала. Решила почему-то, что Мельник - это тот, который скрипку в муке прятал...
Да, именно так все и было.
Насчет "бросили" - в "мире произведения" это так, потому что так сказал автор, ему виднее. В реальной жизни... Опять же, надо смотреть. Потому что идея, что ребенок, отрывающий ногу кукле, вырастет маньяком, мне представляется какой-то странной. И сцены типа "выбросила подаренные мною пять лет назад цветы - значит, так же легко выбросишь и меня!" - тоже. Вообще говоря, обвинение в предательстве (кого бы то ни было) - это достаточно серьезно, и я понимаю людей, которые в этой ситуации вспоминают "презумпцию невиновности".
Ну вот я и говорю - то ли тогда люди были другими, то ли автор подыгрывает главным героям... С очередной стороны, неизвестно, насколько точно текст отражает тогдашние реалии...
-
-
13.06.2010 в 00:41Ололо, кажется, перестали пополнять. Хотя я могу и ошибаться...
-
-
13.06.2010 в 01:21Да. И время другое, и ставки на другое. На то, что советский человек - сильный, по умолчанию. И на этом строилось все воспитание личности.
-
-
13.06.2010 в 18:28да, Ололо изначально позиционировалась как урезанный вариант
так что ещё раз огромное спасибо за Флибусту
ставки на другое. На то, что советский человек - сильный, по умолчанию. И на этом строилось все воспитание личности.
...может быть, следовало просто спросить у тебя...
- О чем? - насторожился Диктатор.
- Хотя бы о том, почему Спарта не стала владычицей мира. Почему она не дала человечеству ни известных философов, ни прославленных математиков и музыкантов? Только воинов, которые в конце концов были разбиты.
(с) Игорь Росохватский "Сигом и Диктатор"
Нельзя так с людьми. Во всяком случае, со всеми. Нельзя всех под одну гребёнку. И если оправданно лишний раз одёрнуть молодого офицера - он знал, куда пришёл служить и должен соответствовать должностным требованиям, то с девушкой, которая пришла за советом - не стоит. И морально добивать искалеченного мальчишку тоже не стоит. Иначе получится как в Спарте - слабых со скалы, неважно в физическом или психологическом, социальном отношении.
Касаемо "Куклы" - опять же, бессмысленно оценивать то, что творится на войне, критериями мирного времени. Да, могли и женщину бросить. И бросали. Женщин, раненых.
Пришло письмо из Аргентины
Несчастной матери от сына.
Рассказывать ли всё сначала,
Как в муках мать его рожала,
Как колыбель его качала,
Как утром в школу провожала...
Иль прямо начинать с той ночи,
то всех ночей была короче:
Когда с улыбкою печальной
Он заглянул в родные очи
И в бой пошел, как мы с тобою,
В тот, первый, что мы проиграли,
И ранен был на поле боя,
И мы его не подобрали.
(Теперь отыщутся, пожалуй,
Такие, что поправить рады:
Мол, на войне так не бывало...
Нет, так бывало, - лгать не надо!)
Он в плен попал не на коленях,
Он сдался не по доброй воле,
А потому, что отступленье
Таких, как он, бросало в поле.
В бою не отступив ни шагу,
Он, раненый, пропал под Оршей.
И я до самого рейхстага,
Что стало с ним, не слышал больше,
Не знал – и до сих пор не знаю, -
В каких он лагерях скитался,
Как он лежал, от ран стеная,
Как умирал, как жив остался;
Какие он хлебал помои,
Какие получал побои,
Пока почти четыре года
Мы до Берлина шли с тобою.
К. Симонов - Письмо из Аргентины
Кто-то может встать под огнём и вытащить раненого, кто-то - нет. Не заставит себя. Ненавидеть будет, презирать, но встать не сможет. Это не значит, что он бесполезный и ничтожный, он может стать отличным тружеником, гениальным изобретателем, талантливым врачом, наконец. А если его вычеркнуть из жизни за то, что он слабый или переломать, заставить быть не тем, кто он есть - то общество, в итоге, потеряет гораздо больше, чем приобретёт.
То, что в Союзе не было психологов и от всех требовали одинаково, не считаясь с личностными особенностями, не пошло ему на пользу. Он разделил участь Спарты.
-
-
14.06.2010 в 01:16Ну, для кого-то оно и было правильно и справедливо...
-
-
14.06.2010 в 01:17Приятного чтения!..
Хотя мне кажется, что потом, позже, в 1970-е, скажем требовать стали меньше...
-
-
14.06.2010 в 17:05Да я не против. Конечно, ко всем нельзя одинаково, все люди разные.
Но вот что морально "добить искалеченного мальчишку" - не согласна.
Вряд ли это имелось целью. Скорее, иное - показать, что "судьбы" никакой нет, кроме той, которую мы сами создаем, ежечасно и ежеминутно, своими поступками, делами, мыслями. Своей ответственностью за них.
Если сейчас начать с искалеченным сюсюкать - он и останется растением, еще и скажет "вы мне все должны, потому что я инвалид, потому что не могу того, что можете вы! Так вы обязаны меня содержать!" - сколько сейчас таких примеров! Но есть и другие примеры. Когда люди, лишенные ног, всего добивались сами. Невзирая на увечье - становились спортсменами, призерами на паролимпийских играх.
Да, это тяжело - пройти через все трудности, каждый день преодолевать их - от равнодушия общества до "предательства" собственного тела. И очень трудно не сложить лапки и не избрать более легкий путь.
Вот сами посудите... Начни с ним разговор более мягкий - это был бы не разговор мужчины с мужчиной. А вот та цитата, что приведена - это именно мужской разговор, без миндальничанья. Полковник сказал: "имей мужество нести последствия"
Понимаете - он не стал утешать, стыдить, говорить, что все будет хорошо... Он сразу сделал ставку на то, что он, Алеша, его сын - сильный. И он должен это выдержать. То, что он получит помощь - не подлежит сомнению. Но и на руках носить его, инвалида, в семье ни у кого нет возможности. Помощь - да. Иждивение - нет.
Остатется надеяться, что полковник хорошо знал, что делал, разговаривая в таком ключе со своим сыном. Хочется верить, что он хорошо знает собственного ребенка и не перегнет палку.
Надо и себе скачать да прочитать произведение, очень интересные там примеры.
А в остальном
-
-
15.06.2010 в 00:38Так там же приводится и другой пример: мать Алеши просто "не обращает внимания" на несчастье, "Она вела себя так, будто ничего в семье не случилось, и даже в магазин за покупками посылала Алешку как прежде, не считаясь с его костылями."
Он ведь не обихаживания и прыгания вокруг просил, как я понимаю, он о самоубийстве подумывал... Хотя при чем тут судьба - я не очень поняла.
А сказать что-то типа "ну, что вышло, то вышло, давай подумаем, как теперь жить" - это миндальничанье???
-
-
15.06.2010 в 01:02что-то типа "ну, что вышло, то вышло, давай подумаем, как теперь жить" - явно недостаточно. Жить дальше - это необходимый минимум.
Обрати внимание, Алеша-то оттопырил губу, собираясь ловить слезы.
А отец за столь краткий разговор дважды сказал сыну "имей мужество". То есть жить дальше - этого мало, сын. Мы должны иметь мужество говорить правду, быть честными сами с собой, отвечать за свои поступки и их последствия. То есть должны воспитывать в себе то, что позволит добиваться большего.
"Непросто спорить с высотой.
Еще труднее - быть непримиримым"
Вот "жить дальше" - это смириться с тем, что теперь ты на костылях, и т.д., и т.п.
А "иметь мужество" - это добиться того, чего, скажем, человек с таким увечьем добиться не может.
Вот как в "Повести о Настоящем Человеке" : "Но ты же СОВЕТСКИЙ человек!" То есть тому, кто летал на "фарамане" без ноги - может, это и достижение. Но ты же - советский, значит, ты можешь больше, должен мочь! И Мересьев ведь - смог.
Но тут не о ребенке речь, да. Так что аргумент не совсем в тему.
-
-
16.06.2010 в 01:21Я, видимо, сторонница "пошаговой" стратегии. Потому что в той ситуации, насколько я понимаю, "жить" - было отнюдь не программой-минимум.
-
-
16.06.2010 в 03:39А мне так не кажется...
-
-
17.06.2010 в 00:53Я почему-то решила, что Алеша подумывал о самоубийстве. Во всяком случае, на депрессию описание как-то похоже. А в этом случае и жить-то проблематично...
-
-
18.07.2010 в 01:48-
-
18.07.2010 в 02:21Вот мне тоже что-то такое казалось...
То, что ругать могут от боли и страха за тебя же, я узнала существенно позже, а _выучить_ не могу до сих пор...
-
-
18.07.2010 в 12:39Да и Джон Сильвер не годится для советского подростка.
-
-
20.07.2010 в 01:11Можно было помянуть Маресьева или Н.Островского. В смысле что жизнь не кончена...
-
-
21.07.2010 в 01:26Сильвер был командиром абордажной команды- а стал мозгом банды, капитаном, да еще и готовить умеет.
А предлагался вариант идеальной инвалидизации- человек продолжает делать то, что делал до того, причем никто не замечает, что он инвалид.
-
-
21.07.2010 в 02:55Почему же? Маресьев вот смог...
А насчет "идеальной инвалидизации" - как избежать обид типа "ну как же вы меня в магазин шлете, разве не видите, что мне трудно!"?
-
-
23.07.2010 в 12:10-
-
24.07.2010 в 00:44Но до этого пока далеко еще ж... Только осваивает "запасные лапки".