Алла Кузнецова, Молчаливый Глюк. Я не со зла, я по маразму!
Условно-историческая (потому что она описывает события, бывшие лет так 5 назад, правда, написана она в 1955 году) повесть. Упрощенно говоря - про последствия войны. Про то, как словенского ребенка, чей отец погиб, а мать была отправлена в концлагерь, взяла к себе немецкая семья. Но мать выжила, да и бабушка... И вот они разыскивают сына и внука. И даже нашли. Но мальчик лет 6 - больше половины жизни - провел в Германии, будучи уверен, что он родной, а не приемный ребенок... Лишь полузабытые детские воспоминания давали возможность предположить, что тут что-то не то. И если бы приемные родители сговорились пораньше о версии, предлагаемой сыну, может, так бы он ничего и не узнал. Хотя, с другой стороны, мать все же искала...
Тому ребенку, о принадлежности которого когда-то судил Соломон, было проще. Он, по крайней мере, был совсем маленький и ничего не понимал. А тут мальчику, фактически, пришлось самому выбирать, с кем жить. Или все-таки нет? Если бы он выбрал остаться с Гротами - поддержала бы его Фрида? Хотя, конечно, он этого выбрать не мог - автор бы не дал. Югославия 1950 года... Не знаю, переезд в нее уже был билетом строго в один конец, или еще нет? Ну, сам Курт/Янко о таком мог и не задумываться, но его родители (все) знали или нет, что, в зависимости от его выбора, кто-то сможет его увидеть вновь с очень малой вероятностью? Или такого не было?
Впрочем, поскольку книга югославская, вы уже догадываетесь, что выбрал мальчик, несмотря на решение суда и давление приемного отца. Впрочем же, автор до какой-то степени облегчил ему выбор. Или наоборот? Обе семьи не бедствуют (ну, югославская - несколько условно, но социалистическая же страна!), обе готовы о ребенке заботиться наилучшим образом (как они это понимают)... Но с другой стороны - городская немецкая и югославская сельская жизнь... С третьей стороны, может, так оно и лучше, чтобы не было возможности сравнивать.
Из любопытных моментов: приемные родители Курта/Янко живут в Ганновере. При прочих равных это бы ничего не значило - ну живут и живут, где-то же им жить надо... Но прочие не равны: Ганновер - это ФРГ, находящаяся если на под прямой властью, то под сильным влиянием "бывших союзников СССР", Британии и США (и таки да, союзный суд в первый заход решает, что ребенку надо остаться с приемными родителями), противник социализма и социалистических стран, покровительствующая бывшим гитлеровцам (и правда, бывший эсэсовец Фриц Грот отнюдь не бедствует, правда, во власть не стремится - но, может, просто не хочет? И о прошлом столь же явно не сожалеет)... Опять же, приемные родители Курта/Янко (точнее, приемная мать и более далекая родня, отец был на фронте) бежали некогда из Арнсфельда (будущей территории ГДР) - и туда, в соцстрану, вернуться не пытались. С другой стороны, даже в капстранах есть приличные люди - и примером этого должна служить Фрида, приемная мать Курта/Янко, "своими руками" отдающая мальчика родной матери. (Кстати, не припомню, а думает ли Ана, родная мать, что вдруг сыну лучше там, в Германии?)
Еще любопытно: в советских книгах, так или иначе затрагивавших тему "перемещенных лиц", очень част мотив "государственной помехи" и вообще "участия государства". Мол, человек бы и рад вернуться, но ему ставят всяческие преграды (американцы в этом задействованы не в последнюю очередь, ибо собираются сделать из "перемещенного лица" шпиона). Так вот, тут этого мотива нет. Есть мотив народно-общественно-государственного (не забыли, что Югославия уже социалистическая, т.е. народ там - власть и есть) давления, но со стороны Югославии, англо-американская же военная администрация в конце концов склоняется (пусть и не совсем добровольно) к тому, чтобы отдать мальчика родной матери.
Еще любопытен тот момент, что в Ганновере (и, видимо, не только в нем) живет довольно много югославов. Вероятно, не "перемещенных лиц", просто живут (и работают, наверное, там).
Тому ребенку, о принадлежности которого когда-то судил Соломон, было проще. Он, по крайней мере, был совсем маленький и ничего не понимал. А тут мальчику, фактически, пришлось самому выбирать, с кем жить. Или все-таки нет? Если бы он выбрал остаться с Гротами - поддержала бы его Фрида? Хотя, конечно, он этого выбрать не мог - автор бы не дал. Югославия 1950 года... Не знаю, переезд в нее уже был билетом строго в один конец, или еще нет? Ну, сам Курт/Янко о таком мог и не задумываться, но его родители (все) знали или нет, что, в зависимости от его выбора, кто-то сможет его увидеть вновь с очень малой вероятностью? Или такого не было?
Впрочем, поскольку книга югославская, вы уже догадываетесь, что выбрал мальчик, несмотря на решение суда и давление приемного отца. Впрочем же, автор до какой-то степени облегчил ему выбор. Или наоборот? Обе семьи не бедствуют (ну, югославская - несколько условно, но социалистическая же страна!), обе готовы о ребенке заботиться наилучшим образом (как они это понимают)... Но с другой стороны - городская немецкая и югославская сельская жизнь... С третьей стороны, может, так оно и лучше, чтобы не было возможности сравнивать.
Из любопытных моментов: приемные родители Курта/Янко живут в Ганновере. При прочих равных это бы ничего не значило - ну живут и живут, где-то же им жить надо... Но прочие не равны: Ганновер - это ФРГ, находящаяся если на под прямой властью, то под сильным влиянием "бывших союзников СССР", Британии и США (и таки да, союзный суд в первый заход решает, что ребенку надо остаться с приемными родителями), противник социализма и социалистических стран, покровительствующая бывшим гитлеровцам (и правда, бывший эсэсовец Фриц Грот отнюдь не бедствует, правда, во власть не стремится - но, может, просто не хочет? И о прошлом столь же явно не сожалеет)... Опять же, приемные родители Курта/Янко (точнее, приемная мать и более далекая родня, отец был на фронте) бежали некогда из Арнсфельда (будущей территории ГДР) - и туда, в соцстрану, вернуться не пытались. С другой стороны, даже в капстранах есть приличные люди - и примером этого должна служить Фрида, приемная мать Курта/Янко, "своими руками" отдающая мальчика родной матери. (Кстати, не припомню, а думает ли Ана, родная мать, что вдруг сыну лучше там, в Германии?)
Еще любопытно: в советских книгах, так или иначе затрагивавших тему "перемещенных лиц", очень част мотив "государственной помехи" и вообще "участия государства". Мол, человек бы и рад вернуться, но ему ставят всяческие преграды (американцы в этом задействованы не в последнюю очередь, ибо собираются сделать из "перемещенного лица" шпиона). Так вот, тут этого мотива нет. Есть мотив народно-общественно-государственного (не забыли, что Югославия уже социалистическая, т.е. народ там - власть и есть) давления, но со стороны Югославии, англо-американская же военная администрация в конце концов склоняется (пусть и не совсем добровольно) к тому, чтобы отдать мальчика родной матери.
Еще любопытен тот момент, что в Ганновере (и, видимо, не только в нем) живет довольно много югославов. Вероятно, не "перемещенных лиц", просто живут (и работают, наверное, там).
